| |
Теперь, казалось, ничто не забавляло Марка в эту дождливую
осень. В прошлом году было теплее, погода стояла сухая и
приветливая. И если что-либо предвещало ливень, то это нисколько
не омрачало его жизнь, поскольку он был рад всему происходящему
и желал только одного крепче и нежнее обнять Джулию. Когда он
бежал по улицам, то прохожие отпрыгивали в сторону, дабы не быть
забрызганными сумасшедшим влюбленным.
Иногда он думал, что если бы Джим не потащил его тогда в
художественную галерею, что если бы тот человек, который теперь
ему был дороже всех на свете, случайно не зашел всего лишь ради
того, чтобы как-то провести остаток своего дня, то, наверное,
они бы никогда не встретились, а этого он никак не мог себе
представить
Листья не шуршали под ногами, прилипнув к асфальту, как цветная
бумага в аппликации. Марк ненавидел этот нескончаемый дождь, эти
прогулки в городском парке, на которых он чувствовал, что
невидимые тени следуют за ним по пятам, и среди них была ее
тень, ненавязчивая, жалкая, заблудшая в мире людей. Он
оборачивался, как только слышал чьи-нибудь шаги за спиной, но
каждый раз это было самообманом.
Парочка молодых, одинокая женщина, спешащая домой от любопытных
взглядов, старик, еле слышно передвигающий ногами, дети, праздно
гуляющие и не ведающие, что их ждет впереди
Марк вглядывался в
их лица, но не видел их почему-то. Он не улавливал знакомые
черты лица и, как это бывает, если что-то ищешь, но не находишь,
не замечаешь всего остального, ненужного, что выбрасываешь,
выкидываешь без разбора, а потом становится так пусто и
неприятно на душе, словно ты потерял самого себя.
Джулия была той, кто наполнял его изнутри светом, теплом,
надеждой, уверенностью, счастьем, наконец
Как-то раз она сказала, что в их отношениях ей нравится и она
ценит то, что они могут понимать друг друга даже без слов. Марк
верил, что так оно и есть. Когда она стояла в галерее у
огромного полотна со странным изображением худого высокого
человека, почерневшего от солнца, с большими четкими глазами,
устремленными прямо на нее, она была испугана. Страх ее заметил
только один человек, стоявший у соседней картины. Он подошел и
сказал, что не стоит бояться таких людей, они всего-навсего
безвредные мечтатели
Кого он имел в виду? Джулии сначала
показалось, что этот незнакомец говорил так о художнике этой
картины, но парень добавил: «Неизбежное одиночество испепеляет
их до такой черноты
» Она поняла, о ком он говорил. Она поняла,
что он говорил о себе
Марк стоял задумчивый, он повернулся и увидел, что страх в
глазах девушки исчез, вместо него поселилась теплота и
веселость. Он не предполагал, что мог бы кому-нибудь помочь,
говоря горькую правду о себе. Так они и познакомились. Вернее,
спасли друг друга, пока еще не зная от чего
Марк подошел к знакомой скамейке. Зеленая краска немного
вздулась и облупилась от ливня. Они коротали здесь долгие летние
дни, говоря обо всем на свете, даже о том, как хорошо они бы
устроились на том свете, не дай Бог попасть туда, но если уж
так, то попасть вместе, никто из них не выдержал бы земной
жизни, зная, что никогда больше они не увидят друг друга
Марк присел на краешек скамьи. Он всегда кого-то стеснялся, даже
если никого по близости не было. Джулия ему об этом не раз
говорила. «Ты слишком робкий» - в шутку упрекала она его. Марк
не обижался. На правду ведь не обижаются.
Джулия знала многое. И эти знания не позволяли ей быть робкой.
Особенно в классе. Она работала учительницей в начальной школе.
Дети чувствуют, когда взрослые в чем-то сомневаются, и не
допускают этого. Доля категоричности залог хорошего
воспитания. Определенные жизненные принципы вот, что было
первоочередно для Джулии
Однажды ей предложили перейти на другую работу, совершенно не
связанную с профессией преподавателя. Ее заметил работник одной
крупной иностранной фирмы. Место сулило постоянность оклада,
достаточно высокого, чтобы без проблем можно было бы даже
путешествовать, познавая необъятные просторы планеты, то, что
как раз составляло существенный недостаток при работе в школе.
Но Джулия даже и не думала покидать привычное место учителя,
сразу отказалась от заманчивого предложения, резко мотнув
головой, как она обычно это делала, когда была совершенно
уверенна в чем-то, без лишних слов и разговоров давая
неоднозначно понять свою позицию.
Сколько подруги-коллеги ее ни упрашивали, мол, хоть кто-нибудь
из них в люди выбьется и не будет жить так, как все они, еле
перебиваясь крохотной зарплатой за непосильный труд, она ни в
какую не соглашалась, решила остаться в школе и все тут с
ребятами, друзьями, и никто ее не переубедил тогда. Марк
поддержал Джулию. Он знал, что она была права, права во всем.
Джулия все повторяла Марку, что боится только одного
потеряться. С полуслова он понял все, что она хотела сказать,
что за чувства были у нее в душе. Джулия боялась остаться одна,
не важно где, в этом мире или в том, в любом случае их бы
разлучала тогда бесконечная темная дыра, вселяющая страх и
сумасшествие
Правду говорят, с человеком непременно случится то, чего он так
сильно опасается, от чего постоянно бежит
Дождь давно прекратился. Марк должен был идти дальше. Парковая
аллея как раз выходила на трассу. Он постарался поймать такси,
чтобы поскорее доехать до места, иначе придется отложить поездку
до завтра. А он непременно должен был быть там именно сегодня,
так как сегодня особый день, особая дата для него и для Джулии
Праздники она любила. Любила и получать подарки, дарить их,
ходить в гости, навещать родителей, своих и его, в канун
рождества или на день благодаренья. Марку иногда даже
становилось не по себе от всегда искреннего, почти детского
нетерпенья Джулии в ожидании получения подарка от него, любимого
человека. Поэтому каждый раз Марк придумывал что-нибудь
оригинальное и интересное.
В последний раз он устроил праздничный ужин на крыше одного
небоскреба. Там стоял небольшой, накрытый на двоих столик. На
нем были совершенно невероятные блюда, вроде что-то из китайской
кухни. Джулия пришла в восторг! Их обслуживали настоящие
официанты из соседнего «Роуз дишс», в белых костюмах, перчатках.
Они мило улыбались, а девушка не верила своим глазам. «Ты
сумасшедший!» - все повторяла она, целую его в губы, уже после
ужина, готовясь ко сну. Погода, помнил Марк, стояла тогда не
типичная для ранней весны, ясная и тихая. Над ними раскинулось
бездонное звездное небо, дул легчайший ветерок, и было слышно,
как где-то далеко внизу кипела жизнь, шумели клаксонами
автомашины, люди бежали по широким тротуарам
«Смотри, куда едешь!» - крикнул Марк вдогонку неаккуратному
водителю, который въехал в лужу, окатив его приличной порцией
грязной жижи. Марк не любил осень, и особенно дождь. Он вытянул
руку в надежде остановить желтое такси, ярко выделявшееся средь
черноты уличного транспорта.
Уже в салоне Марк тряхнул мокрой головой и закурил.
- Мистер, я бы попросил вас потушить сигарету. У нас не курят, -
обернувшись, непринужденно сказал таксист.
На вид ему было не больше тридцати лет. Но лицо его было покрыто
мелкими щербинками и еле заметными морщинками в уголках глаз.
Это старило его. В машине ярко горел свет, так что Марк мог
рассмотреть лицо таксиста. Тот улыбнулся ненавязчиво, ожидая
выполнения его просьбы.
Марк выбросил сигарету в окно.
- Так-то, - удовлетворенно произнес парень.
Марк глядел на придорожные магазины и минимаркеты, сверкающие
неоновыми вывесками и рекламой, и думал о том, как понапрасну
они с Джулией иногда ссорились, что смысл жизни не в этом, а в
том, чтобы ценить каждое мгновение жизни, несмотря на всю
тяжесть выпадающих невзгод. Быть может, даже он частично виновен
в том, что случилось, быть может, он не уделял достаточно
внимания своей жене, когда ей было плохо, не придавал значения,
бывало, когда она приходила с работы не в настроении. И все это,
возможно, не прошло бесследно, а копилось месяцами, годами и
вдруг
выплеснулось, проявилось
Конечно, Марк не мог знать
наверняка истинную причину болезни Джулии, которая приковала ее
к постели. Это произошло так внезапно, так неожиданно, как порой
нас осеняет какая-то мысль, и мы пока что не знаем, что с ней
делать дальше, как быть
В больнице Марку сообщили, что Джулии ничего не грозит, что это
всего-навсего обыкновенный обморок, потеря сознания, не более
того. Просили не волноваться. Однако на всякий случай стоит
провести обследование. «Зачем? удивился Марк. Если с ней все
в порядке». «В целях профилактики, и только, - ответил
успокаивающе доктор, проводивший анализ состояния девушки
- Знаете, моя жена категорически против того, чтобы я курил. Она
говорит, что это укорачивает мою жизнь, представляете какая
чушь! И, кроме того, портит зубы, - усмехнувшись, вдруг перебил
мысли Марка водитель, глядя в зеркало, поблескивая большими
своими зубами, словно доказывая правоту своей жены. Вот вы
давно курите, мистер?
Марк повернулся, но вопроса не услышал.
- Я спрашиваю, как долго у вас эта привычка?
Марк никогда об этом не думал, поэтому пару секунд молчал, потом
сказал:
- Наверное, лет
десять
- Ну, это срок, - протянул таксист. Я Ник.
- Что? Ах, да. Марк. Очень приятно
- У тебя, Марк, похоже, какие-то проблемы?
- Нет, совсем нет, - замешкался Марк. Просто у нас с женой
сегодня годовщина.
- Понятно. Но ведь это повод, я полагаю?
- Что вы имеете в виду?
- У тебя кислое лицо.
- Вы об этом
Возможно, я не знаю. Если бы
. Если бы Джулия
Не
важно, забудьте
- Я не дурак, мужик, все понимаю. Может, оно все и к лучшему,
кто знает
Ник замолчал, машина спокойно продолжала свое движение к
указанному месту. Марк достал из кармана фотографию и протянул
ее таксисту. Тот взял ее и тут же сообщил:
- Красивая она у тебя
Ты всегда носишь с собой ее фотографию?
- Всегда
Джулия всегда в моем сердце, со мной.
- Ну, Марк, это надолго. Не знаю даже, счастливый ли ты мужик.
Любовь ведь это бесконечное страдание
Ну, вот мы и приехали!
Рад был познакомиться и поболтать с тобой, Марк! Удачи!
Марк вышел из машины и огляделся. Вокруг было непривычно
пустынно. Напротив возвышалось здание городского университета.
Неподалеку стоял памятник знаменитому писателю и поэту Кристиану
Холдену. Джулия очень любила читать его произведения, Марк
сохранил все его книги, которые она прочитала. Он заранее купил
цветы, и один букет возложил к ногам великого писателя. «За то,
что ты вселял радость в сердце моей Джулии своими стихами и
рассказами, полными надеждою и верою в светлую жизнь, добрых
людей и бесконечное счастье
»
Марк постоял немного и пошел дальше, к тому месту, где должен
был встретиться со своей любимой.
Пройдя несколько кварталов, он оказался почти на окраине города.
Здесь были небольшие коттеджи, домашние садики, площадки для
спортивных игр. Свернув на узкую аллею, выложенную желто-серым
кирпичом, Марк шел долго, никуда не оглядываясь, не смотря по
сторонам, тихо и задумчиво, только слышны были его посапывание и
кряхтение, и шорох сухих листьев под ногами
Вскоре показалась поляна. Широкая, с полувыцветшей зеленой
травой и редкими кустами. Над поляной на фоне серого осеннего
неба белели кресты, похожие один на другой. Тому, кто сюда
приходил впервые, тяжело было отыскать «нужный» крест. Но Марк
приходил сюда уже не в первый раз, поэтому «святыню» Джулии он
нашел сразу.
Марк так же как и к памятнику Холдена возложил букет цветов
Джулии.
- Я слышу, как ты радуешься им и моему приходу, - произнес
шепотом Марк. Сегодня важная дата, важный день годовщина
нашей с тобой свадьбы. Ты помнишь, какая у нас была свадьба? Ты
была прекрасна! Мы с тобой танцевали и смеялись. Я не замечал
никого, не видел никого, кроме тебя. Твое лицо казалось
необыкновенным! Все казалось необыкновенным! Ты была моим чудом,
моим ангелом!..
Марк склонил голову и расчистил невидимый мусор вокруг плиты, на
которой белела фотография Джулии. Она улыбалась, сияя как
солнце, несмотря ни на снег, ни на дождь, ни на бурю ничто не
могло теперь затмить ее сияние, даже неумолимое время.
- А помнишь тот день рождения на крыше небоскреба? Ты была
счастлива. Я видел, я читал это в твоих глазах!.. Почему
почему
он поступает так жестоко? Я не увижу больше твоих глаз, лукавых,
смеющихся, сердитых, усталых, но вместе с тем, не угасающих,
никогда, ни при каких обстоятельствах
Ты была права, Джулия, и
тот портрет, действительно, изображал меня и мою жизнь
одинокую и черную, как смоль
Случилось то, чего ты так всегда
боялась, - мы потерялась, где-то между небом и землей, и между
нами пропасть, пропасть, черная, бездонная пропасть, и не
перейти нам ее никогда
Жизнь для меня перестала иметь всякий
смысл. Так зачем же жить? Чтобы постоянно думать о смерти?
Думать о тебе?.. Может, когда-нибудь мы и встретимся
Ты
спросишь меня тогда «Почему так долго ты не шел ко мне?», а я
отвечу «Я шел, я, правда, шел, но это был долгий путь. Я устал»
Ты прижмешь меня к себе и пожалеешь. А я останусь лежать у тебя
на коленях, и чувствовать твой запах, твой смех, биение твоего
сердца, сильного, горячего, любящего
Марк замолчал. Ему показалось, что он услышал ее голос. Как
чудесно! Теперь он точно знает, что она здесь, что она никуда не
уходила, что она слышит его и даже, может быть, видит. Где ты?
Джулия? Где ты? Ветер в лицо
Знакомый запах
запах ее волос,
тонкий аромат, пьянящий и волнующий
Шорох листьев
это ее
дыхание, он слышит его, слышит!.. Стук сердца
в голове
в
воздухе
везде, во всем
ее сердце, ее!..
Марк огляделся. Вокруг не было никого, лишь широкая
полувыцветшая поляна, серое осеннее небо, слегка моросивший
дождь и кресты, кресты, кресты
Октябрь, 2004 г.
|
|
